Бой взвода Т-26 глазами его командира

Несмотря на то, что Т-26 на начало Великой Отечественной войны был самым многочисленным танком Красной Армии, не очень многие танкисты, воевавшие на нем, оставили воспоминания о том, как это было. По очень простой причине: устаревший, не особо подвижный танк с противопульной броней, легко подбиваемый любым немецким танковым или противотанковым орудием никак не способствовал выживанию экипажа в условиях 1941 года, когда и новейшие на тот момент Т-34 и КВ, несмотря на свою великолепную на тот момент броню, тем не менее успешно уничтожались немцами...

Тем ценнее для нас воспоминания тех, кто воевал на Т-26 и все-таки выжил. Одним из тех, кто сражался на этом танке в 1941 году, да не просто сражался, а командовал взводом Т-26, был Иосиф Ямпольский. Его воспоминания мы и приведем.

«В 1932 году приехал в Киев и стал работать на Механическом заводе. Через пару лет поступил в Киевский индустриальный (политехнический) институт. Закончил его в марте 1939 года, получил специальность инженера-механика химического машиностроения и вернулся на родной завод уже в качестве главного механика… Я учился на военизированном факультете. После командирских сборов, длившихся несколько месяцев, нам всем были присвоены командирские звания, и мы были аттестованы на должность «командир танкового взвода»… Когда передали выступление Молотова по радио, я собрал рюкзак, простился с женой и пришел в военкомат.

Согласно мобилизационному предписанию, в случае призыва я должен был прибыть в течение 24 часов в город Львов, в Стрыйский парк, где дислоцировалась моя танковая часть. В военкомате нас, человек двадцать «львовян» задержали на двое суток. Выяснилось, что наша часть разбомблена и есть указание не направлять во Львов, до особого распоряжения. Нас, группу командиров - «приписников» отправили в Лубны, а оттуда под Харьков, в 615-й запасной танковый полк. Здесь шла формировка отдельных танковых батальонов для фронта».

Новых танков в формируемом танковом батальоне не было: «Танки Т-26... Экипаж три человека. Тогда, до первого настоящего боя наши «коробочки» казались нам «грозными боевыми машинами»... Почти все машины были с рациями. Было еще несколько БТ-5 и БТ-7. За редким исключением, все танкисты были призваны из запаса, так что наша подготовка была, мягко выражаясь, не очень сносной... Но кто тогда имел время основательно готовить резервы»!

В первый бой Ямпольскому и его танковому взводу довелось вступить под Харьковом: «Через три месяца нас кинули в бой. Есть такое село - Килукивка, кажется. Немцы в районе этого села разместили артбатареи и обстреливали трассу, ведущую к Харькову. Засечь и подавить эти батареи наши не могли. Меня вызвал комбат и поставил моему взводу задачу - прорваться на окраину этого занятого немцами села, вызвать огонь на себя, засечь и нанести на карту расположение огневых точек противника, и передать данные по рации на КП. Это задание, по сути, было для нас смертным приговором, но приказ был получен. Я тогда уже был коммунистом, воспитан был фанатиком-патриотом, поэтому готовился к геройской смерти за Родину. Страха не было. Наоборот, какое-то наивное ощущение гордости, что сегодня я погибну за любимую страну, но совершу подвиг... Сейчас смешно вспоминать. А ведь это был мой первый бой. Днем мой взвод в составе пяти машин Т-26 вошел в село, и мы разделились. Я с тремя танками пошел по центральной улице, а мой помкомвзвода Терещенко двинулся с двумя танками по параллельной. И тут началось. Долбили нас со всех сторон. Одну машину сожгли, другую подбили, но экипаж погиб. Я еще успел добежать до танка Терещенко и забрать у него, убитого из залитых кровью рук планшетку с картой, на которую были нанесены координаты немецких орудий... Нас бог хранил, три танка вышли из села и вернулись к своим назад. Терещенко (посмертно) и меня наградили орденами Красной Звезды, остальных танкистов - медалями «За Отвагу». В октябре 41-го нашу часть разбили полностью».

Надо сказать, что в суровом 1941 году бойцы и командиры довольно редко получали награды. Здесь же за один-единственный бой командир взвода награждается орденом, его заместитель получает орден посмертно, остальные танкисты удостаиваются медалей. Для того сурового времени это были очень щедрые награды. Впрочем, награждать было за что. Танковый взвод сумел выполнить поставленную перед ним задачу - при этом задачу совсем ему не свойственную, на машины разведки тихоходные Т-26 никак не тянули. По-хорошему, это вообще была задача для авиаразведки, вот только были ли на том участке фронта вообще боеспособные самолеты?.. Учитывая, какая вообще аховая ситуация в 1941 году у нас сложилась с авиацией - более чем вероятно, что не было. Теоретически, была еще пешая разведка, которую можно было послать вместо того, чтобы гнать под огонь бронетехнику. Но это только при условии, что в той разведке подготовленные бойцы, способные обнаружить немецкие орудия. А если не было?.. Вот и оставалось в таком случае оставалось лишь подставлять чрезвычайно уязвимые танки под артиллерийский огонь, уповая на мужество танкистов. Да, один Т-26 сожжен, другой подбит, но зато удалось выполнить главную цель - нанести на планшетку координаты немецких орудий. Да еще три танка сумели вернуться своим ходом из села. Успех, по представлениям сорок первого года, когда бронетехника зачастую массово гибла под обстрелами и авиаударами, не успев вообще нанести никакого ущерба врагу...